(English translation below)

РАССЫПАННЫЕ СЛОВА для сопрано и фортепиано 
по стихотворению Бориса Пастернака (2016)
Caroline Melzer (sopr.), Axel Bauni (piano)
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Давай ронять слова,
Как сад - янтарь и цедру,
Рассеянно и щедро,
Едва, едва, едва.

Не надо толковать,
Зачем так церемонно
Мареной и лимоном
Обрызнута листва.

Кто иглы заслезил
И хлынул через жерди
На ноты, к этажерке
Сквозь шлюзы жалюзи.

Кто коврик за дверьми
Рябиной иссурьмил,
Рядном сквозных, красивых
Трепещущих курсивов.

Ты спросишь, кто велит,
Чтоб август был велик,
Кому ничто не мелко,
Кто погружен в отделку

Кленового листа
И с дней Экклезиаста
Не покидал поста
За теской алебастра?

Ты спросишь, кто велит,
Чтоб губы астр и далий
Сентябрьские страдали?
Чтоб мелкий лист ракит
С седых кариатид
Слетал на сырость плит
Осенних госпиталей?

Ты спросишь, кто велит?
- Всесильный бог деталей,
Всесильный бог любви,
Ягайлов и Ядвиг.

Не знаю, решена ль
Загадка зги загробной,
Но жизнь, как тишина
Осенняя,- подробна.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - 

Let's scatter our words 
As the garden scatters amber zest, 
Absentmindedly and generously 
Bit by bit by bit.  

Let's not discuss 
Why the leaves are patterned 
So formally 
With ruby and lemon.  

Who welled up with needles 
And gushed through the slats, 
The floodgate blinds, 
Onto the music books in the shelf.  

Who dyed the outdoor mat 
With rowan berries 
Like a canvas of diaphanous, 
Trembling italics.  

You will ask, who ordains 
That August should be great, 
For whom is nothing too small, 
Who is absorbed with etching  

A maple leaf 
And who, from the time of Ecclesiastes, 
Hasn't quit his post 
Hewing alabaster?

You will ask, who ordains 
That the September lips 
Of asters and dahlias should suffer? 
That the fine leaves of broom 
Should waft from greying caryatids 
Onto the damp flagstones 
Of autumn hospitals?  

You will ask, who ordains?  - 
The all-powerful God of details, 
The all-powerful God of love, 
Of Jagailos and Jadwigas.  

I don't know if the dark riddle 
Of the tomb has been solved; 
But life, like autumn 
Silence, is in the details.

SCATTERED WORDS for Soprano and Piano after a Poem by Boris Pasternak (2016).

русский комментарий ниже

The trio Echoes Of the Passing Day takes the form of a kind of musical equivalent of the Proustian-Joycean 'stream of consciousness'. A free stream of sound associations, themselves set in motion by the actual title of the work, is called upon to bring out not the directly linear logical connections between elements but rather their remote subconsciously associative connections. The style of the composition seems like the product of an 'after-culture', when such radically different phenomena as quotations from Beethoven and instrumental theatre are naturally able to exist side by side in a single context.

The work is dedicated to Elizabeth Wilson and interwoven within it are two emblems of her name: Beethoven Fur Elise and the American popular song Elizabeth. The process of musical development also takes in archetypal symbols of national differences (for the Germans the march-like 'rechts-links'; for the Russians the exasperated question 'Shto delat'?' — "What is to be done?' — …Chemyshesky …Lenin… Perestroika…).

The closing quotation of a line from Ulysses draws everything that has gone before as it were into the context of a Joycean novel.
__________________________
Трио "Отзвуки ушедшего дня" написано по заказу лондонского ансамбля Chameleon и впервые исполнено в том же году на фестивале современной музыки в Хаддерсфилде. 

В тот период я чувствовал абсолютную обреченность прежних форм высказывания — интонационных, синтаксических, жанровых. Я просто перестал в них верить. Уже сам музыкальный звук казался мне слишком предзаданным. И музыкальные логики, — как мне думалось, — держат нас в тесной клетке, из которой мы никак не можем вырваться. Мне хотелось освободиться от предсказуемости т.н. «естественной» логики, но построить, тем не менее, некое мотивированное сочинение, не связанное ни с западным структурализмом, ни с русской программностью. Я много размышлял тогда о сюрреализме, с его немыслимыми диффузиями и трансформациями. Как ни странно, это важнейшее направление авангарда практически не коснулось музыки! Мне казалось, что метод бретоновского автоматического письма, прустовско-джойсовский «поток сознания» должны освободить музыку от пут логической выводимости и помочь композитору прорваться к самому себе, к собственной «звуковой биологии». В пьесе причудливо переплетаются элементы инструментального театра, цитаты из Бетховена, речевые акции исполнителей (реплики «rechts-links», как символ немецкого порядка, извечный русский вопрос «что делать?», который я ввел в тот момент, когда мне действительно было не ясно, что делать с формой). Трио посвящено английской виолончелистке Элизабет Вильсон, и как знак ее имени в кульминацию вклинивается мотив известной американской песенки «Elizabeth». И, наконец, заключительная цитата из последних строк «Улисса» переводит все происходящее в контекст джойсовского романа. 

Владимир Тарнопольский

Echoes Of The Passing Day,                      trio for clarinet, cello and piano (1990)

The main idea for this composition was inspired by a set of snapshots obtained by means of the "Hubble" telescope. The galaxies and stellar nebulae demonstrate color spectra of fantastic beauty and an astonishing variety of forms: ellipses, spirals and innumerable irregular structures. Appearing to be immobile to the lay observer, in reality, following the law of the red shift, discovered by astronomer Edwin Hubble, these hyper-gigantic formations move away from each other with an incredible, continuously increasing speed. This results in the calm grandeur of the universe which in reality presents a monstrous energy of constant motion, one that simultaneously is creative and destructive.

My composition expresses a peculiar sound metaphor of Hubble's idea. Out of an amorphous mass of the "sound nebula" the fractal pitch structures gradually crystallize. In a similarly gradual way the "syntactic gravitation" forms large-scale phased periods. The dramatic play of matter and energy, the changeover of one to the other, leads to a constantly accelerating expansion of the sound space.

The principle of the red shift — the visual indicator of the grandiose expansion of the universe — is imprinted in the musical texture, not only metaphorically, but also structurally. In the formation of the composition's parameters of sound, the idea of phased shifts is reflected in shifts of pitches — the intervallic displacement of adjacent sound fractal chords — and shifts in the frequency domain — mutations of the timbre.

Redshift for orchestra and electronics

Vladimir Tarnopolski

Related tracks